Судебная практика по ст. 286 УК: оправдательные приговора, отмены, изменения, прекращения 2019-2021

Полное прекращение уголовного дела по ст. 286 УК РФ в суде кассационной инстанции. Основания: не доказано наступление общественно опасных последствий в виде существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства.

По приговору Задонского районного суда Липецкой области от 4 сентября 2019 г. У. признан виновным в превышении должностных полномочий, то есть в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства. Он же, являясь лицом, уполномоченным на проведение оперативно-розыскных мероприятий, признан виновным в фальсификации результатов оперативно-розыскной деятельности в целях уголовного преследования лица, заведомо непричастного к совершению преступления.

Апелляционным постановлением Липецкого областного суда от 18 ноября 2019 г. приговор оставлен без изменения, апелляционная жалоба осужденного - без удовлетворения. 

Судом установлено, что У., являясь старшим оперуполномоченным группы экономической безопасности и противодействия коррупции ОМВД по Задонскому району, с целью улучшения своих служебных показателей по выявлению преступлений экономической направленности, решил сфальсифицировать результаты оперативно-розыскной деятельности о якобы выявленном им факте заправки бытового газового баллона на автомобильной газозаправочной станции ООО «О*» на не предназначенном для этого оборудовании, то есть о выявлении факта совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 238 УК РФ. По требованию У., угрожавшего использованием своего служебного положения добиться прекращения деятельности принадлежавшей директору ООО «Р*» П. автомобильной газозаправочной станции, П. убедил директора ООО «О*» Б., арендовавшего указанную АГЗС, принять на работу оператором АГЗС С., который и должен был осуществить заправку бытового газового баллона. После фиктивного проведения на вышеуказанной АГЗС ОРМ «Проверочная закупка» оператор АГЗС Х., по распоряжению П., которое тот дал под воздействием У., передал С. из кассы АГЗС денежные средства в сумме 3 000 рублей, чем П. был причинен материальный ущерб на указанную сумму.

Обосновывая свой вывод о виновности У. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ, суд указал, что в результате вышеуказанных незаконных действий У. были существенно нарушены права и законные интересы П., охраняемые законом интересы общества и государства в виде подрыва доверия граждан к органам, осуществляющим правоохранительную деятельность в целом, и к органам внутренних дел в частности, дискредитацию их авторитета, а также был причинен материальный ущерб П. в размере 3 000 рублей.

Между тем, судом не было учтено, что состав указанного преступления является материальным и в качестве обязательного признака предусматривает наступление общественно опасных последствий в виде существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства.

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. № 19 (в редакции от 24 декабря 2019 г.) «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий», по делам о превышении должностных полномочий судам надлежит, наряду с другими обстоятельствами дела, выяснять и указывать в приговоре, какие именно права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемые законом интересы общества или государства были нарушены.

Под существенным нарушением прав граждан или организаций в результате превышения должностных полномочий следует понимать нарушение прав и свобод физических и юридических лиц, гарантированных общепризнанными принципами и нормами международного права, Конституцией Российской Федерации (например, права на уважение чести и достоинства личности, личной и семейной жизни граждан, права на неприкосновенность жилища и тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также права на судебную защиту и доступ к правосудию, в том числе права на эффективное средство правовой защиты в государственном органе и компенсацию ущерба, причиненного преступлением, и др.).

Под нарушением законных интересов граждан или организаций в результате злоупотребления должностными полномочиями или превышения должностных полномочий следует понимать, в частности, создание препятствий в удовлетворении гражданами или организациями своих потребностей, не противоречащих нормам права и общественной нравственности (например, создание должностным лицом препятствий, ограничивающих возможность выбрать в предусмотренных законом случаях по своему усмотрению организацию для сотрудничества).

При этом Верховный Суд РФ отметил, что при оценке существенности вреда необходимо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, число потерпевших граждан, тяжесть причиненного им физического, морального или имущественного вреда и т.п.

Причинение потерпевшему П. материального ущерба в размере 3 000 рублей не  свидетельствует о существенном нарушении его прав и законных интересов, а подрыв доверия граждан к органам, осуществляющим правоохранительную деятельность в целом и к органам внутренних дел в частности, дискредитация их авторитета, не свидетельствует о существенности вреда, причиненного действиями У. интересам общества и государства.

Судебная коллегия по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции отменила приговор и апелляционное постановление в отношении У. в части его осуждения по ч. 1 ст. 286 УК РФ, с признанием за ним права на реабилитацию; исключила из приговора указание о назначении У. наказания по правилам ч. 2 ст. 69 УК РФ.

(Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции № 77-463/2020 от 9 апреля 2020 г.)

Частичное прекращение уголовного преследования в суде кассационной инстанции: статья 286 УК была вменена со ст. 105 УК, но судом кассационной инстанции квалификация содеянного дополнительно по ст. 105 УК признана необоснованной (основания: ст. 105 излишняя, т.к. не было умысла на убийство, следовательно, - деяние охватывается ст. 286 УК, поскольку причинение смерти по неосторожности охватывается квалификацией по п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ!):

При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений, а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного.

По приговору Клинцовского городского суда Брянской области от 4 марта 2019 г. М. признан виновным в совершении им как должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, с применением насилия и специальных средств в отношении потерпевшего П., с причинением тяжких последствий, а также в умышленном убийстве П.

Судом установлено, что М., являясь заместителем дежурного помощника начальника колонии дежурной части отдела безопасности ФКУ ИК, находясь при исполнении своих служебных обязанностей, зашел в камеру, где содержался осужденный П. Действуя из ложно понятых интересов службы, с целью прекратить нарушение осужденным П. правил внутреннего распорядка учреждения, М. применил к потерпевшему специальные средства - наручники, пристегнув последнего за кисти обеих рук к находящейся в указанном помещении скамье, после чего обмотал голову П. куском простыни, закрыв ему отверстия рта и носа, и, оставив последнего в таком положении, покинул камеру. В результате преступных действий М. потерпевший П. скончался от механической асфиксии.

Суд, квалифицируя эти действия осужденного по ч. 1 ст. 105 УК РФ, сослался на то, что М., достоверно зная, что дыхательная функция организма является жизненно необходимой, перекрыв рот и нос П. простыней, осознавал общественную опасность своих действий, учитывая также тот факт, что поскольку руки последнего в наручниках, а, следовательно, он не может себе оказать помощь, предвидел возможность наступления смерти П. от асфиксии, не желал этих последствий, но отнесся к этому безразлично, оставив последнего в таком состоянии, то есть действовал с косвенным умыслом на убийство.

Как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании М. отрицал свою вину в умышленном убийстве П., указывал, что наручники были применены к П. только потому, что при осмотре помещения камеры он не смог найти отколовшийся фрагмент от разбитой П. тарелки и потому опасался, что последний может совершить членовредительство. Кроме того, чтобы П. не кричал, не оскорблял сотрудников колонии, не мешал другим осужденным, он завязал ему рот обрывком простыни, зафиксировав ее на затылке. Утверждал, что не предполагал и не мог предположить, что от его действий может наступить смерть или иные неблагоприятные последствия для здоровья П.

По смыслу закона, при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений, а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного.

Согласно приговору, М. после обнаружения не подающего признаков жизни П. сам вызвал медицинского работника, при этом фельдшер исправительного учреждения в судебном заседании показала, что М. был взволнован и сильно переживал из-за случившегося.

При  таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что у М. отсутствовал умысел на убийство П., а смерть П. наступила в результате неосторожных действий М., перекрывшего ему дыхательные пути куском простыни при завязывании рта потерпевшего.

Как следует из разъяснений, данных в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. №19 (в редакции от 24 декабря 2019 года) «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий», под тяжкими последствиями как квалифицирующим признаком преступления, предусмотренного п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, следует понимать, в том числе, причинение смерти по неосторожности.

Таким образом, по смыслу закона причинение смерти по неосторожности охватывается квалификацией действий М. по п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Кроме того, судом М. назначено дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности в правоохранительных органах сроком на 2 года.

Между тем, согласно ч. 1 ст. 47 УК РФ лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью состоит в запрещении занимать должности на государственной службе, в органах местного самоуправления либо заниматься определенной профессиональной или иной деятельностью.

По смыслу закона лишение права занимать определенные должности состоит в запрещении занимать должности только на государственной службе или в органах местного самоуправления. При этом в приговоре необходимо указывать определенный конкретными признаками круг должностей, на который распространяется запрещение (например, должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, организационно-распорядительных и (или) административно-хозяйственных полномочий).

Однако суд первой инстанции, назначив М. дополнительный вид наказания в виде лишения права занимать должности в правоохранительных органах, не указал в приговоре определенный конкретными признаками круг должностей, на который распространяется запрет.

Таким образом, дополнительное наказание М. судом фактически не назначено.

Наряду с этим, как усматривается из приговора, суд, рассмотрев исковые требования потерпевшей А. о компенсации морального вреда и возмещении материального ущерба, возложил обязанность по возмещению на осужденного М.

Между тем, судом установлено, что М. совершил преступление в отношении П., исполняя свои должностные полномочия как заместитель дежурного помощника начальника колонии дежурной части отдела безопасности ФКУ ИК.

В соответствии со ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению за счет, соответственно, казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Вышеуказанным законом регламентированы условия и порядок возмещения вреда, причиненного в результате незаконных действий органов государственной власти или их должностных лиц.

Согласно ст. 1071 ГК РФ в случаях, когда причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы.

Таким образом, стороной в обязательствах по возмещению вреда, предусмотренного ст. 1069 ГК РФ, является государство. Однако суд разрешил гражданский иск А. без учета требований закона

Судом апелляционной инстанции допущенные нарушения закона не устранены.

Судебная коллегия по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции исключила из приговора осуждение М. по ч. 1 ст. 105 УК РФ,  исключила назначение ему наказания по правилам ч. 3 ст. 69 УК РФ, изменила вид исправительного учреждения, назначив отбывание лишения свободы в исправительной колонии общего режима; произвела на основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачет времени содержания под стражей; исключила назначение М. дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности в правоохранительных органах сроком на 2 года; в части гражданского иска приговор отменила с передачей уголовного дела на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

(Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции № 77-384/2020 от 28 апреля 2020 г.)

Отмена постановления суда по ч. 1 ст. 286 УК (и.о. главного врача, с целью фиктивного трудоустройства лиц издавала и подписывала фиктивные приказы о приеме на работу медсестёр, санитарок, а также технического персонала, утверждала табели учета рабочего времени, содержащие ложные сведения). Основания: эти действия входили в полномочия должностного лица, что необоснованно не выяснено судом.

В соответствии с п. 25.3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года № 19 (ред. от 29 ноября 2016 года) «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности», принимая решение о назначении меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, судья должен убедиться в том, что выдвинутое в отношении лица подозрение обоснованно, подтверждается собранными доказательствами и в материалах содержатся достаточные сведения, позволяющие суду принять итоговое решение.

Постановлением Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 10 февраля 2020 года уголовное преследование в отношении Б. прекращено с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Б. подозревалась в том, что она, являясь исполняющим обязанности главного врача, с целью фиктивного трудоустройства лиц издавала и подписывала фиктивные приказы о приеме на работу медсестёр, санитарок, а также технического персонала, утверждала табели учета рабочего времени, содержащие ложные сведения.

Органом предварительного следствия действия Б. квалифицированы по  ч. 1 ст. 286 УК РФ как превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов организаций и охраняемых законом интересов государства.

Кассационным определением от 5 августа 2020 года постановление суда  отменено, материалы уголовного дела переданы на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 5 ст. 446.2 УПК РФ по результатам рассмотрения ходатайства судья выносит постановление об удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела или уголовного преследования и назначении лицу меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа либо об отказе в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела или уголовного преследования и назначении лицу меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа с возвращением ходатайства и материалов уголовного дела руководителю следственного органа или прокурору, если сведения об участии лица в совершенном преступлении, изложенные в постановлении о возбуждении ходатайства о применении к лицу меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного рассмотрения ходатайства.

Согласно п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда от 16 октября 2009 года № 19 (ред. от 11 июня 2020 года) «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» под использованием должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы (ст. 285 УК РФ) судам следует понимать совершение таких деяний, которые хотя и были непосредственно связаны с осуществлением должностным лицом своих прав и обязанностей, однако не вызывались служебной необходимостью и объективно противоречили как общим задачам и требованиям, предъявляемым к государственному аппарату и аппарату органов местного самоуправления, так и тем целям и задачам, для достижения которых должностное лицо было наделено соответствующими должностными полномочиями. В частности, как злоупотребление должностными полномочиями должны квалифицироваться действия должностного лица, которое из корыстной или иной личной заинтересованности совершает входящие в круг его должностных полномочий действия при отсутствии обязательных условий или оснований для их совершения (например, прием на работу лиц, которые фактически трудовые обязанности не исполняют).

Суд не убедился в обоснованности выдвинутого в отношении Б. подозрения и не проверил, подтверждается ли оно доказательствами, собранными по уголовному делу.

Так, в соответствии с должностной инструкцией главного врача на время его отсутствия его обязанности исполняет заместитель, который осуществляет полномочия по подбору кадров, их расстановке и использованию в соответствии с квалификацией.

Таким образом, Б., являясь исполняющей обязанности главного врача, фактически осуществляла присущие главврачу функции, и в данном случае вынесение приказов о приеме на работу медицинского технического персонала и утверждение табеля рабочего времени было непосредственно связано с осуществлением Б. своих должностных обязанностей, в связи с чем её действия не подлежали квалификации по ч. 1 ст. 286 УК РФ. 

(Определение Девятого кассационного суда общей юрисдикции № 77-568/2020)

Обзор судебной практики подготовлен Панфиловым В.В.

Перепечатка разрешена только со ссылкой на источник