Судебная практика: оправдательные приговора, отмены, изменения, прекращения по ст. 159 УК 2019-2021

Полное прекращение уголовного дела (оправдание) по ч. 5 ст. 159 УК РФ в суде кассационной инстанции (в апелляции приговор даже не обжаловался!). Основания: не установлена объективная сторона преступления, данные ОРМ к предмету доказывания не относятся; заключения экспертов заменены свидетельскими показаниями, что недопустимо; обвинительный приговор основан на предположениях:

По приговору Промышленного районного суда г. Ставрополя от 25.03.2019 Т. осуждён по ч.5 ст.159 УК РФ к 3 годам лишения свободы с применением ст.73 УК РФ условно с испытательным сроком 3 года, с возложением обязанностей в соответствии с ч.5 ст.73 УК РФ.

В апелляционном порядке дело не рассматривалось.

Т. признан виновным в том, что работая в сфере оптовой торговли нефтепродуктами, зная о схожести по внешнему виду печного и дизельного топлива, зная, что печное топливо по своим показателям не отвечает требованиям технического регламента, технических условий ГОСТа и не может быть использовано для автомобильных поршневых двигателей, но является ниже по цене, чем дизельное топливо, решил путём обмана завладеть денежными средствами М.  Осуществляя задуманное, Т. предложил М. приобрести у него дизельное топливо в количестве 32,934 тонны на сумму 1130236,2 руб., однако под видом дизельного топлива умышленно продал печное топливо, получив от потерпевшего денежные средства.

В соответствии с требованиями ст.307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным и доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого.

Однако в качестве доказательств того, что Т. продал М. печное топливо, приведены только показания об этом потерпевшего, показания на очных ставках свидетелей М.С. и Ц., которые они в судебном заседании не подтвердили, а также данные оперативно-розыскных мероприятий, проведённых 4 октября 2016 года.

Для установления вида проданного М. топлива требовались специальные познания, а именно, заключение соответствующей технической экспертизы. Данная экспертиза не проводилась, купленное у Т. топливо М. до его исследования следственными органами уничтожил.

В качестве доказательств суд указал на результаты проверочной закупки, проведённой сотрудниками УФСБ с участием М. 4 октября 2016 года. Однако доказательств того, что закупка проводилась именно того топлива, которое с 7 по 13 сентября 2016 года было продано М., материалы дела не содержат. Реализация некачественного топлива М. 4 октября 2016 года Т. не инкриминирована. При таких обстоятельствах, данные, полученные в результате оперативно-розыскных мероприятий, к предмету доказывания по уголовному делу не относятся в силу ст.252 УПК РФ.

Таким образом, судом не установлена объективная сторона преступления. Установить вид проданного М. топлива в настоящее время ввиду его уничтожения невозможно, иных допустимых доказательств совершения Т. преступления материалы дела не содержат. Показаний М., свидетелей в этой части без экспертных исследований недостаточно.

При таких обстоятельствах, приговор суда отменен, а уголовное дело – прекращено на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ за отсутствием состава преступления с признанием за Т. права на реабилитацию. 

Кассационное определение Пятого кассационного суда общей юрисдикции № 77-844/2020

Смягчение приговора по ст. 159 УК РФ в кассационной инстанции с переквалификацией с ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 3 ст. 159 УК РФ, на ч. 2 ст. 159 УК РФ, а также на ч.1 ст.159 УК РФ. Основания: особо крупный размер хищения признан необоснованным, т.к. содеянное образует совокупность преступлений, а не продолжаемое хищение.

По приговору * районного суда г. * от 7 декабря 2016 г., оставленному без изменения апелляционным определением * областного суда от 10 февраля 2017 г., К. признан виновным в мошенничестве, то есть в хищении чужого имущества путем обмана, совершенном в особо крупном размере.

Из содержащегося в приговоре описания преступного деяния следует, что К. в период с весны 2008 г. по 25 ноября 2014 г., действуя умышленно, из корыстных побуждений, с целью хищения чужого имущества путем обмана, под предлогом оказания услуг по приобретению в Германии и доставке на территорию Российской Федерации транспортных средств иностранного производства, не намереваясь исполнять взятые на себя обязательства, получил от потерпевших денежные средства, которые впоследствии похитил.

Указанные действия осужденного К. были квалифицированы судом по ч. 4 ст. 159 УК РФ как единое продолжаемое преступление.

Между тем, квалифицируя действия осужденного как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана в особо крупном размере на общую сумму 10456131 рубль 47 копеек, суд не учел, что К. совершил хищение денежных средств 20 потерпевших, в течение продолжительного периода времени с 2008 г. по 2014 г., при этом ни одному из потерпевших не был причинен ущерб в особо крупном размере.

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», от совокупности преступлений следует отличать продолжаемое хищение, состоящее из ряда тождественных преступных действий, совершаемых путем изъятия чужого имущества из одного и того же источника, объединенных единым умыслом и составляющих в своей совокупности единое преступление.

Согласно установленным судом фактическим обстоятельствам К. не вводил в заблуждение неограниченный круг лиц, а в каждом конкретном случае, обманывая потерпевшего, получал от него денежные средства, которые похищал, и распоряжался похищенным, после чего совершал тем же способом хищение денежных средств другого потерпевшего.

Способ обмана - оказание услуг по приобретению транспортного средства на территории Германии, не может свидетельствовать об умысле К. совершить единое продолжаемое преступление в отношении 20 потерпевших.

По смыслу закона, если лицо совершило не продолжаемое преступление, а несколько разных хищений, определять его размер, исходя из общей стоимости похищенного имущества, недопустимо.

Судебная коллегия по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции изменила вынесенные по делу судебные решения: переквалифицировала действия К. с ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 3 ст. 159 УК РФ, на ч. 2 ст. 159 УК РФ, а также на ч.1 ст.159 УК РФ (по которым К. был освобожден от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования), с назначением соответствующего наказания за каждое преступление, а также по их совокупности, более мягкого по сравнению с ранее назначенным наказанием.

(Обобщение кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции за первый квартал 2020 г. (типичные ошибки, допускаемые судами, входящими в кассационный округ))

Полное прекращение уголовного дела по ч. 1 ст. 159 УК РФ в суде кассационной инстанции. Основания: не доказан умысел на хищение.

По приговору мирового судьи судебного участка * судебного района * области от 25 октября 2019 г., оставленному без изменения апелляционным постановлением * районного суда * области от 11 декабря 2019 г., К. признан виновным в мошенничестве, то есть хищении чужого имущества путем злоупотребления доверием.

Однако, принимая решение об осуждении К. по ч. 1 ст. 159 УК РФ, мировой судья не учел, что субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ, характеризуется наличием прямого умысла на хищение.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в п. 4 постановления от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», о наличии такого умысла могут свидетельствовать, в частности, заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора, использование лицом при заключении договора поддельных документов, в том числе документов, удостоверяющих личность, уставных документов, гарантийных писем, справок, сокрытие лицом информации о наличии задолженностей и залогов имущества, распоряжение полученным имуществом в личных целях вопреки условиям договора и другие. Судам следует учитывать, что указанные обстоятельства сами по себе не могут предрешать выводы суда о виновности лица в совершении мошенничества. В каждом конкретном случае необходимо с учетом всех обстоятельств дела установить, что лицо заведомо не намеревалось исполнять свои обязательства.

Из материалов уголовного дела усматривается, что К. на протяжении всего производства по делу последовательно утверждал об отсутствии у него умысла на хищение денежных средств банка, полученных в виде потребительского кредита, в связи с наличием у него заработка и имущества, стоимость которого превышает размер кредита, однако этот довод осужденного мировым судьей был отвергнут.

Обосновывая наличие у К. умысла на хищение денежных средств АО «Банк», мировой судья в приговоре сослался на то, что с момента заключения кредитного договора и после использования кредитных денежных средств у осужденного отсутствовала реальная возможность исполнять свои обязательства перед банком, он не намерен был этого делать до возбуждения в отношении него процессуальной проверки сотрудниками правоохранительного органа по заявлению потерпевшего, а погашение кредитной задолженности после возбуждения уголовного дело было вынужденным для возмещения причиненного преступлением ущерба.

В подтверждение вывода о виновности К. мировой судья в приговоре сослался на показания представителя потерпевшего, свидетелей и материалы дела, свидетельствующие лишь о заключении осужденным договора кредита, о его материальном положении и данных о личности.

При этом мировой судья и суд апелляционной инстанции не учли, что согласно индивидуальным условиям договора потребительского кредита, заключенного 3 ноября 2018 г. между К. и АО «Банк», срок действия данного договора и срок возврата кредита определен «До востребования», на момент заключения договора осужденный работал, имел доход и автомобиль, стоимость которого значительно превышала размер кредита.

Из материалов дела следует, что для заключения договора на получение кредита К. были представлены паспорт и достоверные сведения о месте регистрации и работы, АО «Банк» с требованием о возврате кредита непосредственно к К. не обращался, а после обращения потерпевшего с заявлением в отдел полиции, о чем стало известно осужденному, К. в полном объеме выполнил свои обязательства по договору, возместил полученный кредит со всеми дополнительными платежами, в связи с чем банк претензий к нему не имеет.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции отменила судебные решения и уголовное дело в отношении К. прекратила на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ, признав на основании ст. 133 УПК РФ за К. право на реабилитацию.

(Обобщение кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции за первый квартал 2020 г. (типичные ошибки, допускаемые судами, входящими в кассационный округ))

Смягчение приговора по ст. 159 УК РФ в суде кассационной инстанции. Основания: если гражданину причинен крупный или особо крупный размер, то дополнительная квалификация деяния - «с причинением значительного ущерба», - является излишней.

Приговором Канского городского суда Красноярского края от 9 апреля 2019 г. К. осужден по ч. 2 ст. 159 УК РФ (два преступления), ч. 3 ст. 159 УК РФ (четыре преступления), ч. 4 ст. 159 УК РФ на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 5 годам лишения свободы.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда от 27 июня 2019 г.  приговор оставлен без изменения.

Проверив материалы дела по кассационной жалобе осужденного, судебная коллегия по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции изменила решения нижестоящих судов по следующим основаниям.

Из приговора следует, что действия К. квалифицированы судом как мошенничество с причинением значительного ущерба, а также дополнительно в четырех случаях в крупном, а в одном случае в особо крупном размерах.

При этом судом не было учтено, что названные квалифицирующие признаки относятся к одному и тому же обстоятельству, подлежащему доказыванию по уголовному делу, а именно размеру ущерба, причиненного преступлением, и квалификация действий лица по признаку причинения значительного ущерба гражданину при совершении хищений чужого имущества в крупном и особо крупном размерах является излишней.

Суд апелляционной инстанции нарушение закона не устранил.

При изложенных обстоятельствах из осуждения К. по ч. 3 ст. 159 УК РФ (четыре преступления), а также по ч. 4 ст. 159 УК РФ исключен квалифицирующий признак «с причинением значительного ущерба гражданину».

Определение судебной коллегии по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции № 77-223/2020

Смягчение приговора по ч. 3 ст. 159 УК РФ в суде кассационной инстанции. Основания: переквалификация содеянного с ч. 3 ст. 159 УК РФ на ч. 1 ст. 159.4 УК РФ, т.к. согласно ст. 9 УК РФ, - преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, который действовал во время его совершения:

По приговору Железногорского городского суда Курской области от 24 июня 2019 г. Б. признана виновной в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159 УК РФ (трех преступлений).

По смыслу закона, преступления, предусмотренные ст. 159 УК РФ, следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность или участвующими в предпринимательской деятельности, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью. К мошенничеству, совершенному в сфере предпринимательской деятельности, относятся действия, связанные с преднамеренным неисполнением договорных обязательств.

Преднамеренное неисполнение договорного обязательства означает, что лицо, выступающее представителем организации, или предпринимателя, либо сам предприниматель изначально не намерено выполнять обязательства по возврату имущества, рассчитывая противозаконно завладеть им, сознавая, что тем самым причинит ущерб собственнику или иному владельцу имущества.

Как следует из предъявленного Б. обвинения и описанных в приговоре обстоятельств преступлений, деятельность осужденной, являвшейся учредителем и директором ООО «В*», являлась предпринимательской. Основным видом деятельности Общества являлось оказание туристических услуг. То есть действия Б., связанные с мошенничеством, совершенные до вступления в силу Федерального Закона от 3 июля 2016 г. №  325-ФЗ, с учетом суммы похищенного имущества, в отношении потерпевших С. и П. содержат признаки преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 159.4 УК РФ (в редакции Федерального Закона от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ) - мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, а в отношении потерпевшего А. - признаки преступления, предусмотренного ч. 2  ст. 159.4 УК РФ (в редакции Федерального Закона от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ) - мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, в крупном размере. 

В соответствии с Федеральным Законом от 3 июля 2016 г. № 325-ФЗ ст. 159.4 УК РФ утратила силу, однако подлежит применению к Б. в силу требований ст. 9 УК РФ, согласно которой преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого преступления.     

Судебная коллегия изменила приговор, переквалифицировала действия Б. с ч. 3     ст. 159 УК РФ на ч. 1 ст. 159.4 УК РФ (в редакции Федерального Закона от 29 ноября   2012 г. №207-ФЗ) (по трем преступлениям), по которым назначила наказание в виде штрафа в доход государства, на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ и ч. 8 ст. 302 УПК РФ освободила Б. от наказания ввиду истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности; исключила ссылку на назначение наказание Б. по  чч. 3 и 5 ст. 69 УК РФ; исключила указание на зачет в срок отбывания наказания по приговору Железногорского городского суда Курской области от 24 июня 2019 г.  наказания, отбытого по приговору Железногорского городского суда Курской области от 18 июня 2018 г.

Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции № 77-426/2020 от 23 апреля 2020 г.)

Полное прекращение уголовного дела по ч. 3 ст. 159.2 УК РФ (3 эпизода) в суде кассационной инстанции. Основания: исключение квалифицирующего признака «с использованием служебного положения», т.к. осужденное должностное лицо в отношении иных организаций никакими организационно-распорядительными и административно – хозяйственными полномочиями не обладало. Действия осужденной переквалифицированы по каждому преступлению на ч.1 ст.159.2 УК РФ, и с истечением сроков давности уголовного преследования, уголовное дело прекращено.

По приговору Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 4 апреля 2019 г. (с учетом апелляционного определения Верховного Суда Республики Мордовия от 22 июля 2019 г.) К. признана виновной в совершении мошеннических действий при получении выплат с использованием своего служебного положения.

Как следует из материалов уголовного дела, К. похитила выделенные из федерального бюджета Российской Федерации и принадлежащие ФГБОУ ВО «МГУ им. Н.П.Огарева» денежные средства, предназначенные для выплаты студентам государственной социальной стипендии: в периоды с 16 сентября 2014 г. по 31 августа 2015 г. на сумму 25038 рублей, а в период с 18 сентября 2015 г. по 14 сентября 2016 г. - на сумму 65067 рублей, сначала представив в ГКУ «Социальная защита населения по Ичалковскому району Республики Мордовия» изготовленные ею поддельные справки с заниженными данными об уровне ее заработной платы, а затем передав полученные ею на имя К. (сына) справки о том, что их семья относится к льготной категории малообеспеченных семей, имеющих право на получение государственной социальной помощи, после чего ее сыну администрацией ФГБОУ ВО «МГУ им. Н.П.Огарева» была назначена социальная стипендия, которую он получил в указанных суммах в течение 2014-2016 гг.

Судом первой инстанции К. осуждена за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159.2 УК РФ, с использованием своего служебного положения. Вместе с тем ее служебные полномочия, заключающиеся, в частности, в осуществлении контроля за исполнением документов сельской администрации, выдаче письменных справок, подписании отдельных видов документов, доступе к печати администрации и угловому штампу, организации и осуществлении информации по составу и содержанию документов администрации, облегчили ей лишь возможность изготовления поддельных справок о зарплате. Тогда как при представлении этих справок в ГКУ «Социальная защита населения по Ичалковскому району Республики Мордовия», равно как и при представлении справок, полученных из органов социальной защиты, в ФГБОУ ВО «МГУ имени Н.П. Огарева», а также при назначении стипендии и получении этой стипендии сыном К. служебные полномочия К. не использовались, так как в отношении указанных организаций она никакими организационно-распорядительными и административно – хозяйственными полномочиями не обладала.

В связи с неправильным применением уголовного закона при правовой оценке действий осужденной, судебная коллегия изменила судебные решения, исключила квалифицирующий признак «с использованием служебного положения», переквалифицировала действия К. по каждому преступлению на ч.1 ст.159.2 УК РФ и в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, прекратила уголовное дело за каждое преступление на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

(Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции № 77-467/2020 от 23 апреля 2020 г.)

Обзор судебной практики подготовлен Панфиловым В.В.

Перепечатка разрешена только со ссылкой на источник